Фронтовик нашёл своих спасительниц в Воронеже спустя 30 лет после войны

В редакцию «TV Губернии» пришло письмо от невестки уроженца Тверской области, лейтенанта Ивана Голикова, сражавшегося в годы Великой Отечественной войны на воронежской земле.

В нашей семье как главную реликвию хранят папины записи, по моей просьбе, сделанные им для военно-исторического музея Ново-Ямской средней школы Тверской области.

Начинаются они так: «Воспоминания о войне и мире гражданина Голикова Ивана Ивановича 1921 года рождения, живущего со дня своего рождения и до сих пор в деревне Сельцо Ново-Ямского сельского округа Тверской области со своей супругой Голиковой Антониной Георгиевной, с которой дали жизнь и вырастили троих сыновей». О своём детстве отец рассказывает скупо. Оно было трудным, голодным. Мать Наталья Ивановна, родив седьмого ребёнка, через некоторое время умерла. Вырастили всех отец Иван Иванович и бабушка Матрёна. После школы Иван Иванович работал в колхозе и в Заволжской МТС трактористом. В 1940 году призван в Красную Армию. Служил на Кавказе, в Кабардино-Балкарии, в 630-м казачьем легкоартиллерийском полку курсантом полковой школы. С 1 мая 1941 года – сержант в полковой школе. В июне 1941-го отец оказался в Новороссийске, где был командиром учебного взвода 33-го запасного артиллерийского полка.

Потом старший сержант Голиков возглавил артвзвод истребителей танков и сражался с врагом на подступах к Ростову-на-Дону. В сентябре 1941 года участвовал в обороне Керчи и полуострова. При переправе судно разбомбили налетевшие фашистские самолёты. И Иван на бревне доплыл до Таманского берега.

Побег из плена

Весна и лето 1942-го занимают особое место в военной биографии отца и его воспоминаниях: «В мае 1942 года был направлен на дальние подступы к Воронежу всё в той же должности истребителя танков в звании младшего лейтенанта и с орденом Красной Звезды на груди. В июле 1942 года неподалёку от Воронежа, вблизи села Вязноватовка, я с товарищами подбил и сжёг несколько танков. Тяжело раненный, я был отброшен взрывом в сторону. Когда очнулся, превозмогая боль, двинулся к линии фронта.

В селе были немцы, но Марфа и Пелагея Зацепины впустили меня в дом». Много добрых слов говорит отец об этих сёстрах, которые, спрятав его в погребе, промыли и залечили раны. Когда «староста» сумел выправить для Ивана удостоверение на имя Николая Зацепина, якобы племянника сестёр, они перенесли его в дом. Но нашёлся предатель. Ивана вызвали в комендатуру. За неявку грозили расстрелять Зацепиных и сжечь их дом. Он пошёл и уже не вернулся. Потом был плен, настоящий лагерь смерти. В январе немцы решили эвакуировать лагерь на запад, фронт приближался, шло стремительное наступление советских войск. Когда колонна военнопленных проходила мимо глубокого оврага, Иван стремительно прыгнул с обрыва и зарылся в снег.

Дальше отец пишет: «После длительных мытарств в окружении противника, где мне помогали местные жители, я перешёл линию фронта и вернулся в отчий дом инвалидом II группы. В нашей деревне мой отец, мои сёстры и односельчане встретили меня с почётом и пониманием, делали всё, чтобы я поправился».

Снова в бой

В это время он познакомился с Тоней Мельниковой, хрупкой сероглазой девушкой. Иван трогательно и нежно ухаживал за ней. Перед разлукой (отец всё-таки добился отправки на фронт добровольцем) они не клялись в вечной любви, но пронесли это чувство через 58 лет!

Оказавшись на передовой, папа участвовал в форсировании рек Нарев, Висла, Одер, боях под Кенигсбергом, Данцигом, Гдынью. Март и апрель 1945-го могли стать последними в его жизни, но судьба вновь ему благоволила. В марте отец с двумя товарищами возвращался из разведки. Рассвет застал их на нейтральной полосе. С обеих сторон поднялась перестрелка. Они скатились в ложбину и замерли. К полудню стало припекать, яма начала заполняться холодной талой водой. Один из бойцов, не выдержав, выбрался на сухой пригорок и был убит. Вдвоём с товарищем, уже окоченевшие от холода, они дождались темноты. Когда сумерки сгустились, еле передвигаясь, доползли до своих. Друг умер в госпитале от двухстороннего воспаления лёгких, а папа, тяжело переболев, остался жив.

Он вспоминал: «26 апреля был ранен в бою осколком снаряда в голову, через неделю после госпиталя – снова в строй. Войну закончил в мае 1945 года на реке Эльба в Германии в должности командира батареи и звании лейтенанта. Награды: орден Красной Звезды, ордена Отечественной войны I и II степени, медали «За взятие Кенигсберга» и другие».

Встреча со спасительницами

Но на родину в деревню Сельцо папа вернулся только в 1946-м, так как несколько месяцев был комендантом небольшого немецкого городка, откуда писал полные любви письма своей невесте Тоне.

Они сыграли свадьбу на праздник святых Петра и Павла. О послевоенной жизни в воспоминаниях несколько строк: «Работал на предприятиях и стройках в Старице машинистом электростанции, газоэлектросварщиком, имею много благодарностей, почётных грамот, медаль «Ветеран труда». К его наградам добавились медаль Жукова, девять юбилейных медалей Победы в Великой Отечественной войне и Сталинградской битве.

Памятен для нас 1975 год. Всей семьей мы провожаем отца в Воронеж: местные власти и телевидение прислали приглашение на празднование 30-летия Победы. Ему, Ивану Голикову, за мужество и героизм, проявленные в боях на воронежской земле, присвоено высокое звание «Почётный гражданин города Воронеж». И спустя десятилетия он встречается со своими спасительницами – сёстрами Зацепиными. Легко представить, какой волнующей, трогательной была эта встреча!

В 2004 году отца не стало. Он ушёл из жизни так же мужественно, как воевал и жил. Его последние слова: «Берегите мать». Но мать, несмотря на нашу заботу о ней, не смогла жить без него. Через два года их души соединились. Навечно.

В День Победы мы приходим на могилы родителей, а потом в родительский дом. И уже сами вспоминаем, вспоминаем... А в праздничной колонне, в шеренге Бессмертного полка, с портретом прадеда и надписью «Иван Иванович Голиков, лейтенант» проходит вместе с нами его правнук Иван. Жизнь продолжается...

Валентина ГОЛИКОВА